$ 38.08 € 41.49 zł 9.64
+2° Киев 0° Варшава +2° Вашингтон
«Серые коробки» на Западе: как развивался несоветский модернизм

«Серые коробки» на Западе: как развивался несоветский модернизм

06 Грудня 2017 13:19

Протесты против демонтажа солнцезащиты со здания Министерства соцполитики в Киеве и дискуссии о будущем «тарелки» УкрИНТЭИ в очередной раз спровоцировали волну «хейта» в отношении модернизма. Диапазон его — от непонимания до открытой агрессии в отношении архитектуры второй половины XX века. Как правило, люди считают, что модернизм — это исключительно советская архитектура, которая должна быть уничтожена или, как минимум, осовременена.

Ненавистников модернизма можно понять — они проецируют на эту архитектуру свой негативный опыт жизни в тесных квартирах хрущевок, расположенных в неблагоустроенных спальных районах советских городов. Достаточно вспомнить, что типичный советский «спальник» становился пригодным для жизни лишь через 5-10 лет после заселения, когда были построены почти все торговые и общественные здания, школы и дороги.

Спустя почти 30 лет после краха СССР архитектура советской эпохи до сих пор противопоставляется стереотипной западной архитектуре — уютным улочкам, замкам и дворцам. Этот стереотип вовсе не безобидный — при сохранении такого отношения через пару десятков лет от украинского модернизма может ничего не остаться.

В продолжение материала об угрозе киевскому архитектурному модернизму Ua.News расскажет о том, что строили во второй половине XX века за рубежом.

Британский брутализм


Поджанр модернизма, сформировавшийся в Великобритании в 1950-х - 1970-х годах. Как водится, все началось с Ле Корбюзье, французского архитектора, отца-основателя послевоенного модернизма в том виде, в котором мы его знаем. Особые приметы брутализма — поверхности из необработанного бетона, массивные глухие объемы, подпорки-«ножки». Сам же термин изобрели британские архитекторы Элисон и Питер Смитсоны, считающиеся официальными основоположниками стиля. Брутализм одновременно дополняет и противопоставляет себя интернациональному стилю, бытовавшему на Западе в 1950-х — легкому, стеклянному, парящему над старым тесным городом.

Брутализм брутализмом Смитсоны впервые назвали в своих статьях 1950-х годов. Термин происходит от французского béton brut, что значит «необработанный бетон». Популярность среди архитекторов он обрел после выхода в 1966 году книги архитектурного критика Райнера Бэнема «Новый брутализм — этика или эстетика?».

[gallery size="full" ids="51976,51978,51984,51985"]

Больше всего чистого брутализма, конечно, в Британии. В 1960-х - 1970-х в Лондоне построили десятки огромных бруталистских жилых комплексов, самые известные среди которых — «Барбикан» и «Трелик-тауэр».

Лондон недалеко ушел от украинской столицы — британский бизнес так же положил глаз на площади, которые занимает морально устаревшее бруталистское жилье. Один из комплексов, предполагаемых к сносу, Robin Hood Gardens, удалось частично спасти — недавно музей Виктории и Альберта выкупил фрагмент дома в качестве экспоната.

Помимо Лондона, своя бруталистская школа была в США и Югославии. Нови-Београд, пригород сербской столицы Белграда, практически невозможно отличить от Лондона. А вот на советском пространстве чистый брутализм практически не встречался — здесь любили строить «богато», с применением дорогих отделочных материалов — камня и дерева, а необработанный бетон штукатурили и красили.

Парижские Большие ансамбли


В 1950-х - 1980-х в связи с урбанизацией и массовым переселением из бывших колоний Париж обзавелся созвездием городов-спутников (формально они не входят в состав Парижа), известных под названиями Grands Ensembles (Большие ансамбли) и Villes Nouvelles (Новые города).

[gallery size="full" ids="51986,51987,51988,51989,51990"]

Каждый такой городок и комплекс — Кретей, Эври, Марн-ла-Валле, Сенарт, Олимпиады — имеет собственную архитектуру, от простого интернационального стиля до причудливого постмодернизма 1980-х. Новые города укомплектованы всем необходимым для человека — магазинами, общественными и медицинскими учреждениями, учебными заведениями.

С центральной частью Парижа они связаны линиями электрички RER.

Японский метаболизм


В архитектуре, как и во многом остальном, не могла не выделиться Япония. В 1950-х здесь зародилось архитектурное течение метаболизма, берущее за основу принцип развития живого организма, в отличие от сухости и простоты довоенного функционализма и послевоенного интернационального стиля.

По словам одного из главных идеологов метаболизма, архитектора Кионори Кикутаке,  концепция метаболистической архитектуры восходит к истокам японской строительной традиции, предлагая алгоритм её изменения. Метаболисты сумели соединить необходимость рациональной архитектуры в перенаселенной стране с живым языком природы, недосказанностью и деструктивностью форм.

[gallery size="full" ids="51992,51993,51994,51995,51996,51997"]

Самый известный пример метаболизма — капсульная башня «Накагин» в Токио, тринадцатиэтажное офисно-жилое здание, построенное по проекту Кисё Курокавы в 1972 году. Идея «Накагина» — 140 автономных капсул, каждая из которых закреплена на одном из двух стволов здания четырьмя болтами высокой напряженности. Предполагалось, что капсулы можно будет снимать, перемещать и объединять.

Идея капсул в 1970-х казалась предельно футуристичной, но, как водится с фантастикой, она мгновенно устарела. Сейчас само здание и интерьеры капсул выглядят как декорации к старому фантастическому фильму. Жить в «Накагине» неудобно и опасно — еще 10 лет назад жильцы дома жаловались на повышенное содержание асбеста в конструкциях и требовали снести башню. К счастью любителей архитектуры, в 2017 году «Накагин» все еще стоит на своем месте.

Большая часть проектов в эстетике метаболизма не была реализована — в 1970-х до строительства домов-деревьев еще не дошла техника, а на сегодняшний день эти проекты морально устарели. Больше повезло работам архитектора Кэндзо Тангэ — соединив метаболизм с брутализмом и интернациональным стилем, он не прогадал — работы Тангэ появились даже в Македонии и Сингапуре.

Безусловно, перечисленными течениями и странами модернизм не ограничивался. Архитекторы-модернисты во второй половине XX века творили по всему земному шару — в США, Южной Америке, Африке и Индии. Расселить многократно увеличившееся население планеты, кроме как в «серые коробки» спальных районов, не получилось бы нигде — ни в Мексике, ни в СССР. Сами хрущевки, будто бы исконно советский продукт, в 1950-х были позаимствованы Союзом у Франции, где они стоят до сих пор. Говорить о сохранении всего типового жилья не стоит, это массовый продукт, но общественные здания отчаянно нуждаются в защите и понимании их ценности.

Лев Шевченко