Экономика страны-агрессора: впереди разрушительное инфляционное торнадо
Текущие и неизбежные в перспективе экономические и социальные последствия для экономики страны-агрессора оценивают сейчас многие аналитики и социологи и, собственно, все абсолютно уверены в одном: последствия будут, и будут очень тяжелыми.
Перспективы экономического коллапса абсолютно очевидны во многих аспектах деловых отношений западных партнеров со страной-агрессором, поэтому мы решили сфокусироваться на восходящем ценовом давлении, его возможных триггерах и вероятном инфляционном торнадо, которое обеспечит формулу экономической реальности для РФ: «нефть в обмен на продовольствие».
Введенные санкции в лучшем случае – это неизбежное начало экономической деградации, быстрой спирали горизонтального назад движения, избежать которого не удастся. В худшем — это скатывание экономической горкой вниз. Невозможность использования корреспондентских счетов большинством системных банков РФ блокирует возможность международных коммерческих отношений, и блокирование SWIFT в системе мер экономического воздействия на агрессора – это малейшая его проблема, это лишь замедление процессов международных расчетов. Против тех проблем, которые актуальны на сегодняшние для России, блокировка SWIFT наименьшая из бед.
Последствия неадекватной монетарной политики
Санкции в отношении золотовалютных резервов — это фактически финансовая атомная бомба, полностью нивелирующая меры монетарной политики, превращая потенциал инструментов денежно-кредитной политики центрального банка практически неэффективными на краткосрочном горизонте. Теперь повышение учетной ставки — это просто лишь способ дожить хоть как-то до следующего дня, поскольку приближающееся инфляционное торнадо не имеет адекватной монетарной рыночной природы.
Пока монетарную политику можно рассматривать новые ограничительные, или убийственные, но неизбежные указы и регуляторные распоряжения по поводу различных операций с валютой, что безусловно и неизбежно будет делать ее еще дороже, и это только старт. Центробанк страны-агрессора может поднимать ставку до любых величин, но это будет только ограничивать не только потребительскую, но и деловую активность в условиях, когда эта активность и так под угрозой.
Кредитные ресурсы подорожают (сейчас это не менее 25% годовых), депозиты станут более привлекательными, вклады населения размещает в банки, но это лишь до тех пор, пока инфляция и товарный дефицит не откроют потребителя.
Общепринятые механизмы монетарной политики, наверное, не будут работать и не будут эффективны в ближайшее время, поэтому абсорбировать ликвидность по-прежнему для снижения цен не удастся. Обслуживание уже взятых бизнес-кредитов под залог доходов и, например, валютных поступлений, а также разрывы договоров, очевидно, будут обычным явлением, и банки будут нуждаться в ликвидности.
Валютные интервенции теперь будут практически невозможны. Оставшаяся часть золотовалютного резерва страны-агрессора, в том числе в золоте (по оценкам в золоте доступно около $60 млрд.) — это тоже немало, но этого в условиях гиперинфляции и коллапсирующей экономики может хватить на очень короткие сроки. При полной изоляции золото реализовать будет непросто.
Многие аналитики высказывают предположение, что в РФ рассчитывают на Китай в этом смысле, но следует с этими иллюзиями прощаться. Прежде всего потому, что часть золотовалютных резервов, размещенная в юанях, практически бесполезна для монетарной политики. Интервенции юанями курс рубля не поддержать, поскольку речь идет исключительно о соотношении рубля к доллару. Также продажа юаней назад Китая – это дополнительная денежная масса в рублях, которая пополнит и без того проинфляционную среду.
Стоит отметить, что продать золото Китаю за доллары для регулирования курса рубля, наверное, также будет проблематично, поскольку, если США введут санкции на операции с российскими активами, китайские банки могут отказаться нарушать их, и такие прецеденты уже были — сохранение бизнеса с Западом для них значительно важнее. Например, китайские банки уже приостановили платежи за танкерную нефть.
Следует заметить, что для Китая российский рынок – это малая часть экономической активности. Возможно, он увеличится, поскольку в случае блокады российской экономики Китай будет заменять для страны-агрессора часть товаров, компонентов и технологий и, безусловно, по резко завышенным ценам. Это уже происходит сейчас, и, несомненно, Китай будет бенефициаром сложившейся ситуации.
В этой ситуации Китай получит максимум выгоды на сырьевых направлениях, в том числе из редкоземельных металлов.
Проблемы реального сектора и производства
Что касается реального сектора и производства, то следует отметить, что восемьдесят процентов всех комплектующих агрегированного производства в России — импорт. Любые конечные материальные блага, производимые внутри России, а это от станков и буровых установок до укропа и курятины, имеют в своем производственном цикле в основном импортные компоненты, значительное из которых европейского производства.
О чипах можно даже не упоминать. И такая проблема касается не только производства, но и амортизационного сервиса, чего стоит только история с отказом поставлять сервисные компоненты для авиации. Следует отметить, что такая ситуация наблюдается буквально во всех секторах и индустриях страны-агрессора.
Например, как стало известно сегодня, АвтоВАЗ останавливает производство на четыре дня, поскольку столкнулся с нехваткой чипов от Bosch, который в свою очередь прекратил поставки, а производители курятины столкнулись с нехваткой кормов.
В этом контексте также важно упомянуть «надежды» на Китай. России следует четко уяснить, что, во-первых, Китай, имеет возможность обеспечить около 30-40% вышеизложенного. А во-вторых, у Китая нет большинства типов компонентов и комплектующих, которые понадобятся для производства и сервиса, и это не только технологии, но и амортизационные сервисные компоненты для той же авиации.
Второе – совершенно естественно, что Китай воспользуется ситуацией и существенно увеличит цены, и это одна из важнейших инфляционных составляющих. Третье — переориентировать логистические каналы на Китай, безусловно, придется, но это будет не скоро, да и сами эти каналы — еще один инфляционный фактор.
Блокировка поставок товаров в Россию со стороны западных производителей во всех отраслях является существенным инфляционным триггером. И этот отказ заключается в заблокировании какой-либо возможности коммерческого взаимодействия — от логистики до финансовых транзакций.
Анализировать риски практически бессмысленно, они катастрофические. Что касается деловых рисков, то, например, снижение рейтинга российского суверенного долга с инвестиционного уровня BBB - до B – это уровень мусорных облигаций, сообщает Reuters.
Напомним, международное рейтинговое агентство S&P снизило рейтинг России на мусорную территорию после нападения российской армии на Украину. Менее чем через неделю он упал с отметки ВВ+ в ССС, передает Reuters.
В S&P отмечают, что новые ограничения со стороны стран G7и меры контроля за движением капитала, введенные российским правительством в защиту рубля, могут ограничить способность страны погасить свой долг.
Теперь Россия на одном уровне с Монголией, Ливией, Никарагуа и другими подобными государствами. Это вполне разумный и логичный ее уровень: если страна внезапно фактически лишается половины ликвидных резервов, при этом находится в военном конфликте с другой страной, экономические риски резкого замедления экономики и галопирующей инфляции очевидны, а политическая позиция страны-агрессора консенсусно неприемлема для международного сообщества, то рейтинг стремительно снижается.
Блокирование выплат купонных и дивидендных доходов нерезидентам также одна из причин роста рисков. Безусловно, речь идет о введении необходимых мер по ограничению валютного коллапса, но западные поставщики также реагируют логически и единственно возможным способом.
Вполне ожидаемо, что производственные, финансовые и логистические каналы будут переводить на Китай и другие восточноазиатские страны. Также очевиден тот факт, что полного, даже половинного замещения коммерческих отношений с мероприятием, скорее всего, не удастся реализовать: у всех новых потенциальных партнеров страны-агрессора таких ресурсов нет.
Также не стоит забывать, что у Китая объем бизнеса с США и ЕС существенно превышает объем бизнеса с Россией, впрочем, как и Южная Корея. А это два ключевых производственных партнера страны-агрессора, поскольку лояльный Ближний Восток, как, собственно, и Россия, не производит ничего, кроме сырья.
Китае сейчас активно развивает внутреннее потребление, а отвлечение ресурсов на РФ в виде товаров, компонентов и прочего будет достаточно дорогими: во-первых, речь идет о повышенном риске, во-вторых, Россия явно в неудобном положении, и условия для нее будут, м' как говоря, не самые выгодные.
В итоге стоит отметить, что впереди страны-агрессора неизбежна двузначная инфляция. Рост цен также будет подпитывать низовая коррупция, развитая в нестабильных государствах, особенно на фоне вышеперечисленных факторов. Коррупция является существенным проинфляционным триггером. Этот триггер можно нивелировать в стабильных условиях экономического роста, но становится самостоятельным и практически бесконтрольным в условиях экономических и социальных обострений, и усиление репрессивных механизмов на него повлияет слабо.